Галочка из города на Неве. Как война отняла детство Галины Зайцевой
Новый выпуск проекта «Живая память».
Галя Зайцева родилась в красивом городе Ленинграде 4 апреля 1940 года. Мама Вера Николаевна окончила рабфак. Отец Иван Сергеевич трудился на Кировском заводе. Конечно, память не сохранила счастливый первый год жизни: мама каждый день встречает мужа после работы на остановке, он подхватывает на руки любимую дочушку, и счастливая молодая семья идет домой, где уютно, тепло и вкусный ужин. Но совсем скоро все изменится...
Тянула ручки: «Дай!»
Воспоминания Галины Ивановны Зайцевой о первых годах жизни будут другими, в них – нестерпимое чувство голода.
– Мама рассказывала, что я тянула к ней ручки и своими крошечными пальчиками показывала: «Дай, дай», просила кусочек хлебушка. А дать нечего. Мама пережила жуткие минуты, когда она не могла накормить своего ребенка, – рассказывает Галина Ивановна.
А что еще мог поделать полутора-двухгодовалый ребенок? Только просить. Это гораздо позже, уже в мирное время, тоже не отличавшееся особым достатком, девочка Галя научится тихонько проходить мимо торгующих леденцами женщин. Не просить, не капризничать «купи», а просто спрашивать: «Мама, а когда мы сможем себе позволить, ты купишь мне?». Конечно. Но это потом…
Будет девочка Галя приносить домой новогодние подарки и делить конфеты ровно на всех членов семьи. Студенткой – отдавать родителям стипендию в 30 рублей, оставляя себе всего 3: на пирожки, которые любили покупать перед лекциями студенты.
Уходя, прощались навсегда
Там же, в зажатом и отрезанном от мира фашистами Ленинграде, родился и рос мальчик Боря Зайцев, будущий муж Галины. Он был старше ее на три года, понимал больше, но все же – ребенок.
Однажды, когда Борис остался дома один (мама и старшая сестра ушли), он так испугался воя воздушной тревоги, что выпрыгнул из окна пятого этажа. По нынешним меркам это все семь. Как ребенок выжил – просто чудо. Видимо, спасло то, что приземлился, как кошка, на руки и ноги, да к тому же на труп, лежавший возле дома (городские власти просто не успевали их вывозить). Его сразу подхватили прохожие и отнесли в больницу.
– Выживали люди за счет того, что была какая-то большая сплоченность, выручали друг друга, помогали.
Говоря о муже, Галина Ивановна рассказывает, что рос он смекалистым мальчишкой.
– На улицах висели пожарные сигнализаторы, которые можно было разбить и так вызвать пожарных. Боря разбивал сигнализатор и оставался стоять. Когда приезжали пожарные и видели голодного ребенка, давали ему кусочек хлеба. Правда, так промышлял мальчик недолго: скоро ему «пригрозили пальчиком».
Чтобы как-то прокормить детей, родители были готовы на все. Под покровом ночи ходили на бадаевские склады. До войны это были логистические центры, там хранились и промышленные товары, и продукты. В сентябре 1941 года немцы их разбомбили. В надежде найти хоть что-то съестное, люди, несмотря на все запреты и охрану, пробирались туда в темноте. Склады охранялись, ведь там уже хозяйничали, разнося инфекции, крысы. Мама Бориса тоже ходила. Но каждый раз, оставляя детей дома одних, навсегда прощалась с ними, не зная, вернется ли живой...
Осиротевшие
Не возвращались домой, умирали в своих кроватях, очередях за хлебом, под бомбежками, в больницах тысячи. Людей хоронили просто замотанными в простыни и перевязанными, как дрова. Через весь город на санях везли на Пискарёвку, где были приемные пункты.
Самое страшное – когда привозили крошечные детские тельца и матери никак не могли с ними расстаться…
Помнит Галина Ивановна коммунальную квартиру, в которой они жили после войны. Одну из крошечных комнат – две кровати да стол, занимали бабушки, как их называли, тетя Валя и тетя Катя. Они обе разом потеряли мужей и детей. И смысл жизни.
– Когда я выходила из нашей комнаты, видела их приоткрытую дверь. И как все любопытные дети, заглядывала. Полумрак, вокруг окна иконы висят, мерцание лампад. Две согбенные фигуры. И полная тишина. Меня это так пробирало. Как же они живут? Не смеются, не говорят. А у них от горя просто не было сил.
Не пощадила война и семью Галины. Когда девочке было чуть больше года, ушел на фронт отец. Последняя весточка о нем пришла в 1944 году из Пятигорска, где он был на лечении. Дальше – «пропал без вести». Не понять нам, сколько в этой скупой формулировке боли, надежды и ожидания: а вдруг вернется? Ведь многие возвращались.
Нестерпимой болью, невольно причиненной когда-то самому родному человеку, отзывается в сердце Галины Ивановны детское воспоминание: «Я ни разу еще этого не рассказывала… Но пусть мамочка услышит мою исповедь».
После снятия блокады Вера Николаевна по совету врачей уехала с дочкой из города, около года они прожили в Кемеровской области. Как раз в это время начали возвращаться с фронта мужчины.
– Я сижу в доме, а мимо по дороге бежит ватага ребятишек с криками: «Папа вернулся!». Потом другая. И вот я выхожу к калитке и, когда снова бежит ватага ребятишек, присоединяюсь к ним, кричу: «И мой папа вернулся!» Дети куда-то дальше помчались, а я – домой. Такие новости разносились молниеносно. Маме в сельсовете говорят: «Галя сказала, что и ваш папа вернулся», – Галина Ивановна вытирает хлынувшие слезы: – Представляете? Я вижу маму… она бежит… не передать, что она за эти минуты пережила…
Мама Галины еще долгие годы ждала и искала мужа, надеялась, что вернется. Позже смирилась, вышла в Ленинграде замуж, родила сына. О втором отце Галина Ивановна вспоминает с особой благодарностью: для него она стала родной.
Известия о пропавшем без вести отце пришли только в конце 1980-х. Иван Чугуринов воевал в Германии, получив в одном из боев тяжелые ранения и ожоги (загорелся танк), повлекшие за собой ампутацию конечностей, он был направлен в Казахстан, где скончался от полученных ран.
Нас учили жить
Описывая послевоенные годы, Галина Ивановна рассказывает, как много сделали люди вокруг и страна, чтобы дети войны не выросли волчатами. Они буквально «отпаивались» спокойной мирной жизнью.
Особый человек в ее судьбе – учитель математики Кира Алексеевна Калмакова. Она же стала второй мамой Борису.
– Она читала нам книги, и мы специально приходили в школу пораньше. Водила нас в театр, учила слушать классическую музыку, писать стихи. Возила на Финский залив встречать весну и смотреть на луну.
На свои встречи со школьными друзьями Кира Алексеевна приглашала небольшими группками учеников. Там они, ничего не видевшие в жизни, знакомились с военными, академиками, врачами, геологами, слушали их разговоры, смотрели, как они себя ведут, общаются.
– Вот в такой среде я жила. Поэтому, мне кажется, у меня не осталось незаживающих рубцов. Только на подсознательном уровне. Чувство голода не переношу по сей день и стараюсь, чтобы у меня всегда была еда. Такой комплекс остался. И желание всех накормить, – улыбается Галина Ивановна, угощая меня вкуснейшими блинами с чаем.
Не пищать
Галина и Борис встретились и влюбились друг в друга совсем юными: ей 15, ему 18. Шесть лет дружили, потом поженились. Он окончил ленинградское военно-инженерное училище, она – текстильный институт. Могли как коренные ленинградцы остаться в северной столице, но решили строить семью и карьеру в другом городе. С начала 1960-х с небольшим перерывом на службу Бориса Петровича в Германии семья жила в Гродно.
– Поехала за мужем. Офицерские семьи особенное. У меня пожизненно должность была зам по тылу. Главный принцип – не пищать и не ныть. Это не надуманно, мы все понимали, что мужья должны спокойно служить, а мы свою роль выполнять. В случае мобилизации – собрать детей, а у нас двойня родилась, продукты в рюкзак и далее четко по инструкции.
В 1968 году семья вернулась в Гродно. Борис Петрович продолжал службу.
– Муж у меня был замечательный человек, хороший офицер, отличный семьянин. Но голодное детство и травма сказались на здоровье, он рано ушел из жизни, уже 30 лет как нет. Сын Дмитрий пошел по стопам отца, стал военным, подполковник запаса. Ольга по специальности инженер, но работает бухгалтером.
В Гродно Галина Ивановна с течением времени устроилась в лабораторию цеха производства капролактама. Затем работала на прядильно-ниточном объединении (нынешний «Гронитекс»), где по карьерной лестнице поднималась с простых должностей и дошла до начальника цеха, возглавила профсоюз шеститысячного коллектива.
– Жизнь била ключом у нас. На балансе предприятия были детские сады, Дворец культуры. Работали задорные молодые коллективы: и пляшут, и поют, и пекут, и шьют, и спортом занимаются! Очень свой коллектив любила, и руководство было хорошее. Я любила быть у себя, на «прядилочке».
Но жизнь поставила новые задачи – Галине Ивановне предложили возглавить областной профсоюзный комитет работников легкой промышленности. Этой работе Галина Зайцева отдала 20 лет и ушла на заслуженный отдых.
…Когда мы только договаривались на интервью, в ответ на мое высокопарное «Вы страну восстанавливали» Галина Ивановна ответила по-своему. «Мы просто работали. Война и все лишения, трудности родили такое желание жить! Жить и делать что-то, не быть пустышкой, – говорит она и добавляет с долей юмора: – Я государство свое не подвела. Была честным гражданином».
Оперативные и актуальные новости Гродно и области в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь по ссылке!
